— Весна. — На кухню зашла Михайловна. — Помню, в прошлом году она была не такой теплой.

— Ты все еще куришь свою вонючую трубку, Лютик? — повернулся к ней Крячко. — Смотри, такими темпами до следующей весны не доживешь. Вон как надымила, хоть полотенце вешай. Кухня ведь все-таки…

— Вот именно — кухня! — подняла желтый от выступившего на нем никотина указательный палец Михайловна. — Причем кухня моя, а потому что хочу в ней, то и делаю.

— Как твой сын? — сменил тему разговора Станислав. — Слышно о нем что-нибудь?

— Нет, — коротко и резко ответила Михайловна и отвернулась, не желая дальше говорить об этой больной для нее теме. — А ты все еще с Гуровым в паре работаешь?

— Куда я без него! — улыбнулся Станислав. — Мы с ним как нитка с иголкой.

— Ну что, поехали? — Их разговор ни о чем прервала Виктория.

— Да, едем. — Станислав прикрыл окно и пошел к выходу. Дина ждала их уже одетая. На ее круглом смуглом лице почти не осталось следов слез, но глаза, темные, как ночное весеннее небо, оставались печальными — внешние уголки век опустились и напоминали теперь полумесяц.

* * *

Опознание тела дочери Дина пережила стойко и практически не плакала. Только одинокая слезинка, которую ненароком заметил Станислав, скатилась у нее по щеке к подбородку. Женщина смахнула ее платочком, который быстро достала из рукава пальто. Подписав нужные бумаги, которые ей подала приехавшая в морг почти одновременно с ними следователь, вызванная Дербеневым, Дина молча вышла на улицу. И только там, словно очнувшись, она спросила, обращаясь к Станиславу:

— А когда мне ее можно будет забрать?

— Пока что не знаю, — нахмурился Крячко. — Есть некоторые странности и вопросы… Вернее, мне нужно задать вам несколько вопросов. — Станислав посмотрел прямо в глаза женщины. — Вы смогли бы на них ответить? В принципе, все вопросы могут подождать и до вечера.

— Я не знаю… — тихо ответила Дина. — А что за вопросы? У меня тоже есть вопросы к вам, но я…

— Знаете, Дина Руслановна, давайте-ка мы отвезем вас обратно на квартиру, — вмешалась Виктория и, посмотрев многозначительно на Крячко, спросила у него: — Вопросы ведь могут подождать до вечера или даже до завтра?

— Могут, но только до вечера, — ответил Станислав. Он кивком отозвал Викторию в сторону и сказал ей тихо, чтобы не слышала Дина: — Мне нужно точно знать, что с девушкой случилось. При расследовании всегда возникают некоторые вопросы, на которые сможет ответить только ее мать. По крайней мере, я должен знать, что мне предпринять завтра — расследовать дальше всю эту историю или позволить Дине Руслановне забрать тело дочери и забыть все, как очередной страшный сон.

— А что, есть подозрения, что ее все же могли убить? — так же шепотом спросила Виктория. — Явных признаков насилия на теле, насколько я успела заметить, нет. Может, я чего-то не знаю?

— Наркотик. В теле девушки был обнаружен большой процент алкоголя и наркотик. Сама знаешь, что одновременно принимать то и другое — рискованно. Нужно узнать, были ли у Айнуры какие-то проблемы с психотропными веществами и спиртным.

— Но мать не обязательно должна знать об этом. Ты же понимаешь, что никто из наркоманов просто так в своей зависимости родителям не признается.

— Понимаю. Она вообще могла впервые принять наркотик и не знать, что он несовместим с большой дозой алкоголя.

— А что за наркотик? — Виктория еще больше наклонилась к Станиславу, боясь, что ее услышит Дина.

— Мефедрон…

— Что? — удивленно посмотрела на него Виктория.

— Мефедрон, — повторил Крячко. — А что тебя так удивляет? — не понял он.

— Да то, что именно мефедрон сейчас в разработке у нашей группы.

— Ага, — задумался Крячко. — Наверное, это и имел в виду Лев, когда говорил о разных появившихся у него догадках.

— Каких догадках? — заинтересовалась Виктория.

— Вот и я хотел бы знать — каких, — ответил Станислав. — Поехали, отвезем Дину Руслановну, а потом еще поговорим.

Они отвезли Дину на квартиру к Лютику. Виктория дала женщине пару успокоительных таблеток, достав их из своей сумочки, а Станислав пообещал, что вечером приедет к Дине вместе с Гуровым и тогда они поговорят. Дина сможет спросить все, что ее интересует, и ответить на все вопросы Крячко. На том и распрощались.

— Поехали обратно в ваше управление, — сказал Станислав и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья, помогая Виктории сесть. — Задам пару вопросов Льву. Надо что-то решать с Айнурой, а вернее — с расследованием ее смерти.

— Мне кажется, что девушку или убили, или это несчастный случай, — высказалась Виктория.

— Почему ты так думаешь? Может, все-таки самоубийство?

— Тогда бы Дина мне об этом сказала, — ответила психолог.

— Ты ее об этом спрашивала?

— Да, я задала ей пару вопросов, когда успокаивала ее в комнате. Нет, не напрямую. Я спросила ее о настроении Айнуры в последние дни — перед тем, как она пропала. Мне хотелось знать — может, у девушки была депрессия. Но Дина ответила, что дочка была в хорошем настроении и даже хотела приехать вскоре домой, в отпуск. Так что если бы Дину что-то насторожило в поведении Айнуры, то она бы мне сказала об этом.

— Вот как! А отчего ты мне сразу не рассказала об этом?

— Не успела. Да ты и сам сказал, что лучше отложить разговор на потом. Вот это «потом» и наступило, — улыбнулась Виктория.

— А что еще интересного она тебе сказала, о чем я еще не знаю? — в ответ улыбнулся Крячко.

— Больше ничего, — пожала плечами Виктория. — Времени на долгие разговоры у нас не было.

Глава 10

Решив поговорить с Гуровым по поводу дальнейшего расследования смерти Айнуры, Крячко прихватил с собой, выходя из машины, и документы с результатами вскрытия.

— Что это у тебя? — кивнула на файл с бумагами Виктория.

— Это результаты вскрытия девушки. Я со следователем договорился, что они пока побудут у меня, а ей потом Дербенев отошлет, когда копии сделает.

— Ты хочешь показать их Льву Ивановичу?

— Да. Хочу с ним посоветоваться. Я обратил внимание, что все синяки, ссадины и шишки на голове девушки имеют только поверхностное описание. А это значит, что голову не вскрывали. Считаю, что нужна повторная медэкспертиза, а поэтому хочу просить, чтобы в морг послали патологоанатома из нашего управления. Девушку ведь вскрывали местные анатомы, которые к тому же думали, что это несчастный случай. В общем…

— В общем, ты все-таки хочешь удостовериться, что ее не убили или, наоборот, быть уверенным, что